Литературная рыбалка. Петрович 6

Петрович встречает гостей

Не имей сто рублей, а имей сто друзей
(народная шутка)

Узнав о победах Петровича на жереховом фронте, в Акулиху захотели приехать многие. Всю неделю Петровича доставали по телефону друзья и знакомые с единственной просьбой: взять их с собой на рыбалку. Были среди звонивших и заядлые рыболовы, были и такие, что берут удочку два раза в год. И тех и других к вечеру четверга набралось человек 20. Петрович как мог «разруливал» ситуацию: кого-то отговаривал, кому-то обещал шикарную рыбалку через две недели, кому-то просто отказывал, рискуя надолго испортить отношения. Акулихинский домик мог вместить на ночлег и взвод не слишком тучных солдат, но рыбаки – не солдаты, все имущество которых котомка да шинель, каждый приедет со своей «надувнушкой», ворохом удочек и объемным рюкзаком с теплой одеждой, ведь по поводу июня тоже можно сказать, что «не май месяц». Так что максимальное количество гостей, способных со всем своим скарбом без тесноты и давки, а даже с некоторой долей комфорта разместиться в небольшом деревенском жилище Петровича не превышало четырех-пяти человек, считая самого хозяина. Желающих же изрядно подвыбить рыбье стадо близ волжской деревеньки Акулиха было куда больше.
Не имея возможности разрешить ситуацию, Петрович предоставил по старинному русскому обычаю развиваться ей самостоятельно, и уже в пятницу на дневной «Ракете» отбыл в деревню. Трехчасовая поездка умиротворила Петровича: отлетели, остались за кормой городские заботы, и не надо было принимать самых сложных жизненных решений – решений, связанных с участием в судьбах других людей.
Увы, счастье Петровича было недолгим. На подходе к дому он увидел вызывающе-красную иномарку своего друга Гоши.
- Здорово, старик! Мы уж тебя 40 минут ждем! – приветствовал тот хозяина.
- Старика в зеркале увидишь, а раньше хозяина в доме только мыши могут появиться! – не желая отчитываться за «опоздание» ответил Петрович, - Летели, небось, как угорелые. Заходи по одному. Вещи в сенях оставляйте.
Зашло вместе с Петровичем трое. Не успели расположиться, как под окнами зафыркала подъехавшая машина с еще тремя делегатами от славного города NN. «Наши прибывают» – пробормотал Петрович и неожиданно для себя улыбнулся: эта фраза напомнила ему ситуацию с хоббитом Бильбо Торбинсом и гномами из бессмертного романа Толкиена «Туда и обратно», читанную перечитанную Петровичем в детстве. К добродушному хоббиту как-то зашли в гости четыре гнома, потом еще два, потом еще три, а когда в дверь снова постучали, один из ранее пришедших гостей и произнес сакраментальную фразу «наши прибывают», чем поверг хозяина небольшого домишка в смятение. В тот раз славный Бильбо принял у себя в доме сразу 13 гномов! Повторять подвиг, а тем более бить рекорд хоббита Петровичу не хотелось. «Нарисовалось» два варианта: снова самоустраниться от решения проблемы ухаживания за гостями, быстро выпив «за приезд» несколько рюмок кряду или отрабатывать роль хозяина по-настоящему. Скрепя сердце, Петрович решился на второй вариант.
И понеслось. Каждому из гостей было необходимо показать: где туалет, где рукомойник; объяснить: где набирать воду и где закуривать; рассказать: почему деревня называется Акулиха, и почему нельзя выказывать знаков особого расположения представительницам местного населения. «Умная мысля приходит опосля», и теперь Петрович пожалел, что не создал заранее инструкции, которую можно было бы раздавать всем приезжающим, не повторяя, как попка, одно и то же по десять раз.
Тем временем Игорь, честь ему и хвала, уже жарил на печных углях шашлык, а остальные рыбаки, как водится за рюмкой, хвастались прошлыми победами и строили наполеоновские планы на следующее утро, до которого оставалось не так много времени: за разговорами день заканчивался, и над Акулихой сгущались соловьиные сумерки.
Не успела исчезнуть со стола первая порция восхитительного шашлыка, как прибыла очередная партия уже далеко не трезвых рыбаков.
- Ну, забрался Петрович! – озирая пространство шальными от радости глазами провозгласил Дмитрий – известный в их кругу балагур и весельчак.
- Так, опоздавшим, т.е. нам, штрафную!
Медлить с исполнением приговора свеженалитой штрафной Дмитрий не стал и, сообразуясь с рекомендациями Венечки Ерофеева, немедленно выпил. Дальнейшее веселье было представлено частыми тостами за дом, его хозяина, прочих присутствующих и все это безобразие окружающую природу. За рыбалку, конечно, не пили – дурная примета. Зато провозглашали многочисленные тосты трофеям прошлых лет: могучим сомам, опасным в своей ярости щукам и матерым судакам.
Когда первая волна радости по поводу встречи схлынула, пошел более-менее спокойный разговор, смысл которого сводился к следующему: подогретые веселящим напитком мужики задумали организовать в Акулихе не больше-не меньше – охотничье-рыболовную базу!
- А чего сложного-то? – выступал заводилой Игорь, - Прикупим домик в Акулихе, отремонтируем, обставим как следует, пару-тройку катеров пригоним, и – пожалуйста, гости, отдыхайте в свое удовольствие, ловите рыбку! Ну, и сами будем приезжать рыбачить. Два в одном!
- Кислое с пресным редко хорошо сочетается, Гоша! – пытался урезонить друга Петрович, - Или отдыхать – или работать.
- Вот-вот, Петрович, тебе об отдыхе придется забыть: будешь гостей принимать, на рыбалку их возить, места показывать.
- Ловко ты за меня все решил!
- А чего думать-то, Петрович? Рыбалку ты больше всего на свете любишь. Семья тебя не держит. Положим тебе оклад побольше, чем в твоей нынешней конторе – и вперед!
Присутствующие идею создания базы активно поддержали, речи лились рекой, фантазия била ключом, планы громоздились один на другой, каждый предлагал что-то свое, неповторимое, и постепенно возникла восхитительная картина: шикарный особняк на берегу гордо смотрит многочисленными окнами на волжские просторы; рядом с коттеджем дымит немалого размера русская баня с роскошной верандой, на которой располагается (не смогли договориться) не то теннисный, не то бильярдный стол со всеми аксессуарами; а у причала, покачиваясь на волнах, ждут старта свежевыкрашенные «Казанки» и «Прогрессы» с импортными моторами.
Петрович не хотел мешать полету фантазии друзей, но план создания рыболовной туристической базы воспринимал в шутку, как игру. Впрочем, вскоре играть ему надоело, и он предложил «пару часов вздремнуть». Предложение его было с негодованием отвергнуто, еще бы: здесь и сейчас решалась судьба такого грандиозного предприятия! Более того, было решено для поддержания необходимого тонуса в сем важном разговоре съездить «за добавкой» и продолжить обсуждение. Народ «разошелся» не на шутку!
Отметив тот факт, что трезвых водителей за столом нет, Петрович попытался друзей урезонить. Куда там! Градус достиг той степени, когда любые возражения лишь способствуют усилению центробежной силы, и трое рыбаков во главе с Дмитрием отправились «на задание».
…Вернулись гонцы только утром (Петрович уже собирал завтрак), их мрачный вид свидетельствовал о событии нерядового значения, происшедшего с ними ночью.
- Вот, пешком приплюхали, - извиняясь за долгое отсутствие, пробормотал Игорь.
- А машина где? Вы ж на машине уехали?
- Машина, похоже, отъездилась – в поле она стоит.
Еще недавно такой разговорчивый хозяин машины Дмитрий подошел к столу, достал из самого большого кармана рыбацкого жилета бутылку с «анестезией».
Через некоторое время разговор оживился и выяснилось, что, возвращаясь «с задания», машина «гонцов» не нашла себе места на дороге и на скорости ушла в поля. Хорошо, что не в лес, который высился по другую сторону дороги – последствия могли быть намного печальнее. Дмитрий, чтоб отвлечься от грустных мыслей, влил в себя лошадиную дозу «огненной воды», и вся компания любителей ночной езды улеглась спать. Остальной народ в количестве пяти человек, преодолев силу собственной тяжести, поднялся с кроватей и стал собираться на рыбалку.
Петрович был уже давно готов отчалить, но уйти в «автономное плаванье» не мог – надо было показать рыбацкие места гостям. Гости собирались очень долго, в результате на воду вышли, когда уже давно рассвело. «Хоть часть компании будет под присмотром, - думал Петрович, - еще бы оставшиеся дом не спалили – совсем было бы хорошо!»
Грести далеко, в самые рыбные акулихинские заливы рыбаки были не в состоянии, а потому Петрович решил показать гостям самую ближнюю судаковую точку. Встали на яме по серьезному, на четырех лодках. И пошла потеха: то один, то другой спиннингист доставал из глубин речных некрупных судачков. Петрович таких, как правило, отпускал, оставлял только в том случае, если более крупной рыбы не было совсем, да и то несколько штук: на уху или жареху. Каково же было его удивление, когда Алексей, стоявший рядом на якоре, стал «складывать» судаковых подростков в садок! Одного, второго, третьего, пятого, десятого…
- Алексей, хорош мальков душить! – возмутился Петрович, - поставь твистер покрупнее, размер приманки мелочь отсечет!
Но Алексея, видимо, устраивал размер ловимой рыбы, поскольку к совету Петровича он не прислушался. Правда, вытаскивая очередного судачонка, Алексей теперь косился на Петровича, и, извиняя свое варварство, вслух размышлял:
- А вот этот уже жирненький! Побольше того, что ты, Петрович, только что отпустил!
«Жирненький» весил граммов 300. Что было делать? Вроде и человек Алексей не бедный, а вот захватила человека алчба, и задушила в нем все человеческое. Если местных браконьеров Петрович оправдывал отсутствием работы и необходимостью кормить семью, то этого «цивилизованного варвара» извинить было нечем. Ситуация усугублялась тем, что Алексей не был другом Петровича, познакомил их днем раньше Игорь, и разговаривать с гостем приходилось дипломатично. «Ну, Гоша, выскажу я тебе за неразборчивость в связях! – кипел Петрович, - привез хапугу, так привез!»
Чтобы не расстраиваться окончательно, Петрович уехал на дальнюю яму в одиночестве. Судак здесь брал пореже, зато вполне кондиционных размеров – от кило и крупнее. Поймав пять хороших рыбин, среди которых особо выделялся «клыкастый» на 2,5 кг и сбив рыбацкий азарт, Петрович вернулся к первой ямке, где по-прежнему стояли на якорях три «резинки».
- И как, Петрович? – спросил Петровича один из товарищей.
Петрович, не без гордости приподнял кукан, который вызвал бурю восторгов у коллег по увлечению.
- Петрович, где?! – с мольбой в голосе выдохнул Алексей.
И Петрович не удержался, в тон Алексею ответил рифмой. Алексей осекся, но вскоре возвратился к истреблению клыкастой молоди. Ну что тут скажешь? На четвертом десятке изменить человека нельзя, можно либо поддерживать с ним отношения, принимая его таким, какой он есть, либо не поддерживать никаких отношений.
Петрович выбрал для себя второе и поехал домой, благо после беспокойной ночи на солнышке разморило и здорово клонило в сон. Однако вздремнуть после трудов праведных Петровичу было не суждено. Случилось так, что к проснувшейся компании ночной езды за горячительными напитками присоединились «опоздавшие» – двое коллег Петровича, тоже рассматривающих рыбалку как повод «хорошо отдохнуть» на природе. Эти были хитрее: уговорили поехать непьющего товарища, которому и доверили на полпути руль своего авто. Полчаса Петрович наблюдал разгоравшийся в его доме кутеж, сформулировав его как «пожар в публичном доме во время наводнения», затем вышел и направился к добрым акулихинским знакомым «на постой», попросив хозяйку не будить его, и не говорить о его, Петровиче, местопребывании.
Когда поздно вечером Петрович пришел домой, то обнаружил там лишь мирно спавшего в невообразимом бедламе Гошу, остальные гости разъехались. Петрович поймал транзистором любимую волну, и, закатав рукава, приступил к уборке…