Определитель рыб. Выпуск 15

Для кого-то уже началось тягостное межсезонье. Чтобы немного скрасить время ожидания первого льда, продолжу публиковать свои немудрящие рассказики.

"Ветлужские рассветы"

В конце марта 2003 года в нашей редакции появился странный человек. Нет, рыбаки – все странные люди, никакому нормальному человеку не придет в голову тратить время и деньги  на занятие столь сомнительное как рыбалка. Но все же есть и среди нас «ультрас» – люди, готовые за одну идею рыбной ловли пожертвовать спокойствием семейного очага, работой и бог знает чем еще.

Уважаемый Александр Сергеевич (да-да, как Пушкина) имел свою идею «фикс»: провести турнир «Леска и крючок», суть которого сводилась к следующему. Каждому участнику соревнований выдается ивовый прут, кусок лески и крючок, из которых рыболов должен «сочинить» удочку. Наживку надо было накопать (черви) или поймать (кузнечики, стрекозы, слепни) прямо на месте!

Идея заразила нас своей оригинальностью: в стране к тому времени проводилось много официальных соревнований и дружеских фестивалей, но что б такое!.. В результате мозгового штурма идея оформилась в план проведения рыболовного фестиваля «Ветлужские рассветы», ибо местом проведения, имея ввиду добрые связи редакции с администрацией Варнавинского района, была избрана река Ветлуга в среднем ее течении.

Еще за неделю до старта решались многочисленные организационные вопросы: транспорт, проживание, призы. И было тревожно: состоится ли рыболовный праздник?          К счастью, трудности оказались преувеличенными, а тревоги – напрасными, и в назначенный час автобус увозил тридцать энтузиастов за 200 километров от Нижнего в славный своей историей поселок Варнавино.

Находящийся на правом высоком берегу Ветлуги, Варнавино со всех сторон окружен тайгой – непрекращающимся смешанным лесом, в котором живут медведи и рыси, кабаны и лоси, водятся глухари и рябчики. Нас, конечно, больше интересовали «мокрые» братья и сестры наши меньшие – рыбы, но первыми представителями местной фауны, с которыми нам было суждено познакомиться, стали… мошки. Маленькие злобные твари окружили каждого из нас своим вниманием, демонстрируя ветлужское гостеприимство, и нам ничего не оставалось, как сразу по выходу из автобуса умыться лосьонами от кровососущих насекомых.

А дальше… Следующие сутки пролетели как один миг. Не успели участники фестиваля обустроиться в уютном палаточном городке, как надо было начинать турнир «Леска и крючок». Как организаторы, мы, конечно, больше всех волновались: выйдет ли что-то из нашей затеи, будет ли ловиться рыба такой примитивной снастью? К счастью, неизбалованная ветлужская рыба не привередничала, и все участники к финальной ракете успели поймать хотя бы по одному «хвосту». Были в уловах и подлещики, и сорожка, и пескари, и окуни, и подъязки, и даже небольшой щуренок, позарившийся на червя. Словом, первый блин не оказался комом, что внушало оптимизм и по поводу утреннего спиннингового турнира.

В роли организаторов рыболовных соревнований мы были впервые, и думать не думали, как это сложно: присутствовать на турнире, но не участвовать в нем. Поэтому, едва рассвело, мы были уже на реке со спиннингами в руках – когда еще удастся половить на знаменитой Михаленинской яме? В этом месте Ветлуга принимает один из своих самых значительных притоков – Лапшангу, к устью которой собираются на зимовку солидные судаки, остроносые стерляди и почтенные сомы. Не пустует яма и летом.

Но – увы! С берега добросить до глубин омута нам не удалось – необычайно высокая для конца июня вода позволила добрасывать только до края ямы. Что ж, извините, ветлужские судаки, вами мы займемся как-нибудь в следующий раз. И мы сконцентрировались на ловле прибрежных щурят и окуней. Поймав по несколько представителей тех и других, и «выпустив пар» из кипевшей кипятком рыбацкой души, ловлю прекратили, дабы оставить побольше непуганых рыб для соревнующихся.

Судить спиннинговый турнир оказалось еще сложнее, чем «леску и крючок» – так хотелось самим принять участие в рыболовном марафоне. А уж когда соревнующиеся стали наряду с некрупными окуньками доставать из воды двухкилограммовых щук – зрелище для нас, заядлых рыбаков, стало просто невыносимым! Потому мы сразу согласились на предложение варнавинца Вячеслава «проконтролировать соревнования с воды», взяв напрокат его лодку.

Пройдя, для порядка, пару раз от одной границы соревновательной зоны до другой, мы бросили якорь в самом сердце легендарной Михаленинской ямы – пристанище зубастых монстров Ветлуги. Конечно, описываемой в старых книгах двенадцатиметровой глубины мы не нашли (как и вся Ветлуга, этот омут заносится илом и песком), но для современной Ветлуги и 8 метров – глубина очень приличная.

По границе ямы «дуло» сильное течение, и бывшие в нашем арсенале унцовые (28-граммовые) джиг-головки не достигали дна, беспомощно зависая в толще воды. Пришлось сосредоточить огонь своей «артиллерии» по суводям и спокойному концу ямы. И дело пошло…

…Игорь уже достал нескольких судачков и небольшую щучку, а я все никак не мог подсечь капризных хищников, лишь игравших с моими приманками. А время бежало, через каких-то полчаса должна была взвиться в воздух финишная ракета, а мы с Игорем приступить к взвешиванию уловов.

И в этот момент Ветлуга решила (видимо, чтобы я отвязался от нее) одарить меня одним из своих верноподданных. Удар, подсечка, вываживание, и вот уже в лодке некрупный, граммов на 300 судачек… Хотя постойте, это и не судак вовсе, это… берш! Вот так сюрприз! Ведь даже по латинскому своему названию берш – судак волжский, Stizostedion volgensis, т.е. должен обитать в Волге, мы же находились в более чем трехстах километрах от устья Ветлуги!

К тому времени ловил я на Ветлуге спиннингом не раз: и щук, и судаков, и язей, и окуней без счета, но берш мне никогда не попадался. Впрочем, чему удивляться? Очистилась в Волге-матушке вода, расплодились в ней раки, до которых так охочи берши, и популяция немногочисленного еще недавно хищника увеличилась настолько, что стала захватывать и волжские притоки - Оку, Суру, Ветлугу. И поднялся берш вверх по Ветлуге на несколько сотен километров. Живет, оказывается, и здравствует.

Поимка этой рыбы очень порадовала меня: берш – индикатор чистоты воды. Живут в речке берши – значит, река в порядке, она тоже живет – не болеет. А еще сразу вспомнилась «моя» Каменка на Волге, где основную часть спиннингового улова в протоках берш зачастую и составляет. Но там, где есть шанс поймать матерого судака или щуку, берш – рыба «рядовая», ведь он не  достигает больших размеров. Полосатый в полкилограмма – уже очень хороший трофей. Здесь же, на Ветлуге, поимка берша убедила нас в возвращении для рек хороших времен…

Вдохновленные открытием, мы поспешили возвратиться к выполнению наших организаторских обязанностей: взвешиванию уловов, подведению итогов, награждению, и закрытию нашего первого  ветлужского рыбацкого фестиваля.

Ехали обратно – делились впечатлениями, увозя с собой запах костра на одежде и веру в то, что через год снова проведем «Ветлужские рассветы» на загадочной реке нашего края и сможем прикоснуться к одной из ее тайн.

P.S. Мои коллеги Михаил, Игорь и Даниил до сих пор ежегодно проводят этот фестиваль – самый «долгоиграющий» на Нижегородчине.