Определитель рыб. Выпуск 12

Кто кого?

Приезжать в свою любимую деревню зимой я не очень люблю – одно расстройство. Посудите сами: все то, что доставляет летом удовольствие, зимой превращается в муку. Например, доставка воды. Сразу за домом есть родник с прекрасной, чистой и вкусной водицей. Летом поход на родник и обратно занимает пять минут, во время которых можно насладиться голосами пернатых певцов и надышаться восхитительными запахами разнотравья. А зимой? А зимой надо в высоких сугробах торить дорогу, подбираться к открытой воде родника осторожно, чтобы не продавить тонкий лед, а затем тащить тяжелые ведра домой, с трудом сохраняя равновесие  на «козьей тропе». Есть разница?

Или непосредственно рыбалка. Прямо от дома начинается мелководный волжский залив. Летом сел в лодку – поехал. Не беда, что до богатых на рыбу мест надо полчаса или больше грести: сидишь, рядом водичка под веслами журчит – красота! В лодку можно взять сколько угодно тяжелых и не очень тяжелых, но тоже полезных вещей – скорости ей это почти не убавит. А зимой? Зимой приходится в полной выкладке «грести» ногами по сугробам или обледенелой тропе, рискуя поскользнуться, да еще тащить на собственном горбу (там же рыба!) ящик и ледобур – жалкое, я вам скажу, зрелище! Это всего два примера в пользу летней рыбалки, а сколько их всего.… И бог бы с ней, зимней рыбалкой, но ведь зимой ловить хочется ничуть не меньше, чем летом!

И вот по этой по самой причине, не сумев в очередной раз победить своей страсти, я прибыл как-то в марте в благословенную Каменку на Волге. Март – не январь, дом довольно быстро согрелся, да так, что утром не хотелось слезать с теплой печи и собираться на рыбалку. Но, конечно, слез, собрался и на рыбалку пошел. В ближайший залив – Осиновский. Решил, так сказать, провести разведку боем: если в ближайшем заливе дела пошли бы не очень, на следующий день спланировал бы поход в дальние, «безотказные» заливы.

Ну, пришел, сориентировался по старым лункам, забурился. На первой, второй поклевок нет, на третьей три хороших окуня подряд. На четвертой – пусто, на пятой – пару сорожек. Постепенно в  заливе собралось человек двадцать местных рыболовов – приезжие, как известно, по будним дням в городе работают.

Талая вода только-только начала поступать под лед, и рыба стояла, почти не двигаясь, ее надо было искать, а потом еще долго дразнить, прежде чем она хватала мормышку. Ну, искать, так искать, для того, в общем-то, и приехал, так что ходил, бурил, тряс. Местные рыболовы тоже потихоньку ловили, но такого рвения к бурению новых лунок, как я, не проявляли, и дела у них обстояли несколько хуже. Скоро большей части рыбаков надоело подолгу уговаривать каждую рыбеху, и они ушли домой. Остальные сместились на выход залива, тоже готовые в любой момент двинуться к дому.  Я продолжил облавливать дальние закутки залива.

И вот на очередной лунке вместо привычных сорожки или окунька моим трофеем стал немелкий подлещик (как сначала показалось). Рассматривать рыбу мне  было некогда, я снова опустил мормышку в лунку. На первой же проводке – вновь поклевка, и еще одна приличная рыба на льду.  И пошло-поехало! Рыбы под удачной лункой было столько, и была она такой голодной, что стоило мормышке опуститься на дно, как сторожек, прыгнув вверх, сгибался, и очередная рыбина оказывалась моим трофеем. Я уже и мотыля насаживать перестал – рыба клевала на голую мормышку!

Обычно, нарвавшись на стаю берущей рыбы, рыболов-зимник «шифрует» свои действия, чтобы, не дай бог, не привлечь своими манипуляциями коллег-конкурентов. Но в тот прекрасный мартовский денек «шифроваться» мне было не от кого, я был один на весь Осиновский залив и только на выходе, выделяясь на фоне снега, чернели точками трое коллег-пингвинов.

Ну и «оторвался» же я! Только окончательно разогнав стаю (или переловив всех активных рыб?), я смог присесть на ящик, чтобы перевести дух. Возле пяти удачных лунок сверкали чешуей подлещики. Но какие они сегодня странные… Глаза крупные, навыкате, будто рыба болеет Базедовой болезнью, а нос горбат, словно по нему ударили вольфрамовой мормышкой большого диаметра, и он от такого обращения распух.

И тут я понял: передо мной не подлещик, а его близкий родственник – белоглазка, по-волжски – сопа.

Ну, сопа, так сопа – радости моей от осознания этого факта совершенно не убыло. Собрав рыбу, и пройдя, для очистки совести, по старым лункам с чертиком, я пошел к дому. Странное дело: за несколько часов непрерывной ловли должен был бы устать, да и ящик потяжелел килограммов на восемь, а идти было легче, чем утром – это радость от успешной рыбалки добавляла силы. Придя домой, конечно, тотчас рухну и засну, но сейчас…

Поравнявшись с обреченно застывшими над лунками тремя самыми стойкими рыбаками, я поинтересовался их успехами. Успехов у них не было, пришлось хвастаться мне. Рыбаки очень удивились моему улову. Один даже предложил остальным членам компании возвратиться в залив и «пошукать» сопу. Но, не веря в успех предприятия, двое других рыбаков идти в залив второй раз за день отказались, и поход не состоялся.

Надо ли говорить, что на следующий день все начали рыбалку с того пятачка, где мне посчастливилось нарваться на сопу? Но проходило время, и становилось ясно, что рыба куда-то запропастилась. Трехчасовые поиски ничего не дали, и десяток коллег-конкурентов потянулся к дому, а я продолжал упираться: ходил, бурил, тряс в надежде «найти вчерашний день».

Но, напевая тихонько как нельзя лучше подходящую к ситуации строчку из песни Кузьмина «…Я  знаю: счастье не приходит дважды…» и поймав полтора десятка некрупных окуньков и сорожек, я отправился в сторону дома. Занятно, но те же «вчерашние» три рыболова сидели почти на тех же лунках. Как и днем ранее я поинтересовался их успехами. Каково же было мое удивление, когда один из рыболовов сказал, что сопа «маленько поклевала» и продемонстрировал ящик, наполовину заполненный прекрасной белоглазкой. Вот это номер! Пока я искал вчерашний день, косяк сопы здорово сместился к выходу из залива и порадовал активным клевом вчерашних неудачников.

Мы как будто поменялись местами. Вернее, это хитрая рыба сопа поменяла нас местами и восстановила справедливость: за два дня каждый из нас, четверых, поймал примерно одно и то же количество рыбы. И слава богу! Я очень не люблю, когда мне завидуют!

На следующей странице определителя нас ждет еще один лещовый родственник, вернее, родственница. И вот какую историю про эту рыбу я хочу рассказать.