Определитель рыб. Выпуск 7

Пукстерь

Река с таким смешным названием протекала в моем детстве. Не Волга, конечно, и даже не ее приток Кудьма, и даже не Озерка, в Кудьму впадающая, а приток притока притока Волги. Получается – Волгина правнучка. Длина реки всего-то километров тридцать – не больше, а уж ширина…

В деревню Касаниха на реке Пукстерь я приехал с матушкой. Она в то время работала в школе, а летом возглавляла ЛТО – лагерь труда и отдыха, где старшеклассники помогали колхозникам на полевых работах. Я тогда учился классе в третьем и уже имел опыт поимки ершей на Оке и «сикильки» (верховки) на близлежащем к дому озере.

Естественно, первым делом был разведан рядом находящийся водоем – река, которую все почему-то называли не Пукстерем, а как деревню – Касанихой. Река, как я уже сказал, была неширока – неглубока, но рыба, на радость, там водилась всякая. Окуни и язи удивительным образом уживались с карасями и вьюнами, водились в реке и щука, и налим.

Основным объектом ловли были золотые караси. Их на немудрящую снасть можно было поймать несколько десятков за утро. Карась был в основном некрупный, но клевал не по-детски серьезно, и рыбалка доставляла несказанное удовольствие.

Кроме рыбы в реке было полно раков. Их искали по норам: спускались под обрывистый берег, и, бродя по пояс, а иногда и по грудь в воде, обшаривали руками рачьи норы. Засовывать руку в нору было довольно страшно: и раки иногда кусались довольно больно, но больше нас пугали рассказы о живущих в норах ондатрах. Я, например, ондатры вживую до этого никогда не видел и представлял их размерами где-то с бобра. Такой величины зверь мог, конечно, откусить пацану не только палец, но и руку! Хорошо, что ондатры, видимо, боялись нас больше, чем мы их, и в местах ловли раков предпочитали не селиться.

Как-то раз ребята постарше, ловившие раков, послали меня собрать дров для костра. На берегу валялись всякие гнилушки-деревяшки, которые я и собирал, прижимая, чтоб не упали, к животу. Внезапно в живот как будто воткнули несколько иголок. От неожиданности я бросил дрова и обнаружил, что стал жертвой многочисленных рыжих муравьев, облепивших мой живот и «грызущих» мое тело. Кое-как отряхнувшись (муравьи продолжали пребольно кусаться) я со всех ног кинулся к спасительной реке и с разгона в нее окунулся. Боль сразу утихла, а вот  воспоминания об этом случае, как видите, остались со мной навсегда.

Как сейчас поживает река Пукстерь – я не знаю. Слышал, что будто бы ее запрудили и рыбы там до сих пор много. Ехать туда не хочу - пусть эта река навсегда останется для меня Рекой Детства.    

Тогда, в детстве, проблемы излишков рыбы у нас как-то не возникало. И ловили, видно, не так много, да и применение улову всегда находилось. Вопрос «куда девать рыбу» впервые встал передо мной много позже. Вот как это было.