Возращение к заветному. Воспоминания про край отпуска.

Угра. Месть татарам.

Решив съездить «куда-нибудь подальше», Слон решил, что дальше, чем низовья Угры он уехать не сможет. Он знал, что Угра – это коварная речка. Именно в том районе, куда он собирался, татарам наваляли знатных люлей и они забили на своё поганое иго. Решив, что если и остался татарский след в родословной Слона, то только самый маленький, Слон в предрассветных сумерках вылез из своей пузотёрки именно там, где когда-то татары ели тухлую конину и злобно смотрели в сторону Москвы. Теперь татар там не было – были французы, которые жрут лягушек и строят автомобильные заводы, но Слону на это было глубоко наплевать, т.к. он приехал на рыбалку.

Итак, Слон, река, туман, на реке целая куча островов…. Какая-то тварь начинает неистово кого-то пугать ударами хвоста по воде. Нифига не видно, потому что туман. Слон, проявив ловкость рыси, облачился в нейлоновый полукомбез, напялил разгрузку, схватил Ультра Лёгкийпрутик и очутился в воде…. Вообще то, он щук хотел половить большими миннохами и дрыном средней тяжести, но сволочь, которая начала прыгать где-то в тумане, порушила все планы.

Обшвыряв все, казалось бы, перспективные места сипульскими буратинами, Слон так и не ощутил ни одной заветной поклёвки того, что прыгало где-то в тумане. Туман рассеялся и Слон понял, что Сколопендра иногда бывает права, называя его идиотом. Обловив мель, которая была по яйца самому маленькому воробышку Слон, естественно не нашёл там ни одной рыбины.

Проехав вдоль реки примерно километр, Слон понял, что он ещё и «редкостный долб…б»(с). Выше был офигительный перекат с островками травы, рогоза, прочей бни и перспективными заперекатными ямками. Жёлтая рожа светила во всю свою солнечную силу и рыбы спрятались. Слон вымучил на этом перекате дежурного окуня и сдриснул домой. Всё произошедшее было, по всей видимости, местью за монголо-татарское иго – небритый Слон очень похож на татарина.

Ползущая Сколопендра-2.

«Хорошо прокатились…» - сказал Слон, вытряхивая г…но из ботинка. Легенды про езду блондинок Слон слышал давно. Сколопендра тоже блондинка, причём, амбициозная. Найдя накануне пивной магазин, в котором нет ступенек, а, значит, в этот магазин без проблем можно завезти детскую коляску, Слон немного расслабился. «Немного» - это когда водка с пивом не мешается. Там был вкусный ирландский эль – настолько вкусный, что утром от Слона разило не меньше, чем от пивзавода в безветренную погоду.

Сколопендра иногда не кусается – особенно, когда у неё интерес. Интерес поездить на машине пересилил всё – даже ненависть к рыбалке. Побыв пару часов офигенным инструктором, Слон очутился на Оке. От Сколопендры спрятался за близлежащей опорой, отделённой от источника ругательств перекатом, на котором течение сшибает с ног даже Слона. Началось чуда, которого Слон не видел, по крайней мере, на протяжении всего отпуска…. Окуни рвали, буквально, все предложенные воблеры в клочья, за проводку случалось по несколько поклёвок – Слон даже про голавлей забыл. Вдоволь насладившись поклёвками, он всё же вспомнил про голавлей, но, для начала, решил изловить жереха семдесят шестым оэспэшном Бентом Минноу. Швырнув чудо узкоглазого воблеростроения на струю, Слон сплавил его почти на всю размотку шнура, потом вывел в то место, где кто-то накануне неистово резвился, пугая мальков, и начал колдовать. Долго колдовать не пришлось – на другом конце шнура что-то повисло, злобно укусив за воблер. Слон подсёк и ощутил заветную тяжесть. Тащил долго и далеко. Метрах в пятнадцати от Слона начались офигенные свечки. Жерех такие свечки делать не умеет – такие свечки умеет зубастая зелёно-пятнистая мерзость. Давно Слон щук не ловил – очень понравилось….

Пришёл «час Сколопендры». Слона повезли взад по объездной дороге, потому что «боятся по городу днём»…. Заглохнув, буквально, на всех перекрёстках и перестроившись во все ряды, в которые вовсе не нужно перестраиваться, перепутав газ с тормозом, Слона всё-таки привезли домой. Сколопендры не умеют ездить на машинах, а Слон окончательно поседел и научился управлять машиной при помощи ручного тормоза….

Слон и памятник Гагарину.

Окрылённый неслыханным успехом в виде пойманной щуки и жором окуней, Слон, буквально через день, опять ломанулся под мост. Ломанулся, отработав вечернюю смену, поэтому, поспал всего пару часов. Сколопендра ключи от машины не дала, сказав, что нехорошо ездить, если мало спал. Заботливая…. Доехал на такси. Под мостом было светло, не смотря на глобальную темень – это ж мост, а на нём имеют обыкновение гореть фонари. Ещё под мостом стояла большая чёрная Хонда, в которой кто-то трахался – непременный атрибут красивых мест с хорошим подъездом, расположенных в городе. Кругом красиво, посреди красоты машина, в которой трахаются – незыблемая городская романтика.

Слону никто не мешал, он засунул себя в полукомбез и перелез на близлежащюю опору, форсировав нехилый перекат. Буквально, на третьей проводке кто-то сильно грызанул зиббейтовского Бэби Хикори. Слон таких укусов не ощущал, по крайней мере, пару лет. Началась борьба. Медуза от Голубой Рыбы исправно гасила все рывки, фрикцион агрегата от Спро жалобно визжал, Слон наслаждался. Через пару минут наслаждения кончились – Слон решил всё-таки посмотреть, кто визжит его фрикционом и затянул, чтобы не визжало.

«Да пошёл ты, Слон, нафик, далось мне всякую неподъёмную мандулятину из речки вытягивать» - сказал Бэби Хикори и разогнул тройник. Тот, кто грыз воблер, убежал….

Светало, окуни клевать не хотели. Вместе с окунями не хотели клевать щуки и жерехи. Клевали небольшие голавлики, сидевшие на перекате. Позвонила Сколопендра и сказала, что проснулся Мирон  и укусил Есению – пришлось уматывать, дабы разрулить гнилой базар маленьких чудовищ.

Чёрная Хонда перебралась в кусты, потому что под мост заглянула яркая жёлтая рожа, а в кустах тень – там по-прежнему трахались. Поднявшись повыше, Слон лицезрел всю красоту окрестного пейзажа, которую невозможно увидеть из машины, потому как машины к памятнику с головой Гагарина не пускают. Если туда машины пустить – там будут все трахаться, а это не совсем хорошо, - лицо города, как-никак.

Голова Гагарина смотрела на Правый Берег, красиво белеющий новостройками, а Слону некогда было любоваться красотами родного города – его ждали дома.

Опять щуки. Среднелёгкий удар по ультралёгкому.

Слон попал вместе со среднелёгким Бальтазаром на один очень интересный Окский жабовник. Он был там пару раз по большой воде, заценил всю прелесть этого места, но пролезть в полукомбезе никуда не смог – кругом была жуткая топь. Топь была и в этот раз, ещё был бобёр, который ел какие-то ветки и не обращал внимания на Слона, потому, как Слон тонул в трясине. Помимо этих гадостей там жила щука, которая наглухо засадила стошестой Бент Минноу в заросли кувшинок. Десятилибровый шнур напрочь отказался вытаскивать стог сена и Слон остался без любимого воблера. Морозить яйца не стал – имелся большой негативный опыт поиска Буратин, которые не прицеплены к шнуру и засажены в неизвестность….

Боги с достоинством приняли жертву в виде самого заветного. Сперва, Слон нашёл подводную тропу, на которой почти не вязли ноги. Тропа вывела Слона в самое сердце жабовника – туда, откуда, при большом желании, можно было обловить почти любую точку. Слон и обловил – поймал трёх мерзопакостных Змей Горынычей. Зелёных, с большими зубами и маленькими злыми глазками. Эта мерзость была плохой альтернативой крокодилу, которого мечтал изловить Слоняра, поэтому, необходимо туда наведаться ещё….