Двое в лодках, не считая Джерома Клапки Джерома. (По Узоле от Ковернино до Волги) часть 9

И когда они ехали через этот дремучий лес, один из рыцарей отдалился от своих товарищей и уже не вернулся к ним больше; и они, горько сокрушаясь, поехали далее, оплакивая его, как погибшего.

Джером К. Джером

Возвращаясь с Николо-Ключа с двумя пятилитровыми канистрами чистейшей питьевой воды, я умудрился заблудиться. Причина, по которой произошло это неприятное событие, была стара как мир: я захотел «срезать» дорогу. Напрасно не привел я себе тогда ту истину, что самая короткая дорога та, которую знаешь! Ведь все казалось так очевидно: обе тропинки уходили к реке, но чтобы не проходить снова через деревню, я, возвращаясь, пошел по правой. Вскоре с размеренного шага мне пришлось перейти на рысь: охочие до пеших путешественников комары были рады воспользоваться тем, что руки мои были заняты и, стоило сбавить шаг – тут же облепляли шею, плечи, спину и рвали мое тело на части. Кроме комаров включить меня в обеденное меню захотели слепни и оводы, так что в конце пути я уже просто бежал! Выбежав к реке, я спрятал канистры под наклонившейся березой и отправился на поиски Влада.

Чтобы ориентироваться в этих местах, нужно здесь родиться.

Джером К. Джером

Руки мои теперь были свободны, и я мог наслаждаться, хлеща себя ими почем зря по мокрому от пота лицу, шее и плечам в надежде прибить хотя бы пару-тройку кровососов. Я шел и изредка кричал имя Влада, но, кроме того, что вышугнул из малинника семейство дроздов, долгое время не мог ничего добиться. Я шел, махал руками и размышлял на тему водного и пешего туризма. Стоило мне пройти по жаре да в компании вампиров пару километров, как я окончательно понял, что пешим туризмом не буду заниматься никогда в жизни! Скажите, чего ради взрослые дяди и тети, изнывая от жары и жажды тащат на себе все то, что заботливая река может нести совершенно бесплатно сама? Мне кажется… да нет, я просто уверен, что все пешие туристы – мазохисты. Не зря и рифма сложилась. Продолжая упражняться в стихосложении, я впервые лет за пятнадцать придумал поэтические строчки – ведь известно, что для вдохновения поэтам нужны скорее грустные, чем радостные обстоятельства: измена, смерть, разлука, потеря ориентации в сумрачном лесу и прочие. В обмен на Ваше, уважаемый читатель, внимание при прочтении этого, надеюсь нескучного, поэтического произведения, обещаю Вам в течение следующих пятнадцати лет ничего подобного не писать и ограничиваться прозой.

После ужина кто-то прочитал французское стихотворение, и оно привело нас в восторг.

Джером К. Джером
 

Итак, вот плод моих поэтических грез. Как говорится, смело вам себя вверяю.

Комары – не либералы

Налетают тучами,

Тело мое нежное грызут,

Душу мучают.

Помажусь репеллентом –

Улетайте, гады,

Коль не хотели, подлые,

Жить ладом!

Проплутав не более часа, я, наконец, нашел Влада. Мой компаньон не терял времени даром, и пока я шарахался по душной узольской уреме, успел наловить рыбы. Чего-то крупного ему вытащить не удалось, но мелочь поклевывала исправно, скрасив ожидание встречи со второй половиной экспедиции. Первое, что я сделал, переведя дух, - вытряхнул из болотных сапог налетевшую туда дрянь. Бог мой! В них собрался целый зверинец! Каких только букашек-таракашек там не было! Гусенички, мушки, паучки, жучки – любой энтомолог был бы счастлив, имея такую коллекцию! И почему мне ближе ихтиология? Ловить насекомых представляется мне занятием куда более простым, чем ловля вечно капризничающей рыбы. Рассуждая на эту тему, мы забрались в лодки и отправились в дальнейший путь.

Вскоре взорам нашим открылось местечко, на первый взгляд как нельзя лучше подходившее для разбивки очередного лагеря.

Мы причалили у Хэмптон-парка… Это прелестное местечко. Высокие зеленые берега здесь полого сбегают к воде, над которой склоняются ивы.

Джером К. Джером

Увы, место для стоянки не может быть идеальным! В нашем новом пристанище было все необходимое, кроме нормальных дров. Под нормальными дровами я подразумеваю такую древесину, которая не создает вам проблем при розжиге костра и дает яркое жаркое пламя. Умаявшись с вечно сырой ольхой и примкнувшим к ее бойкоту дубу, мы сделали то, что делают избалованные цивилизацией люди, встретясь с подобной проблемой – плеснули на дрова спирту. Уже через минуту жаркое пламя костра отогнало комарье и мрачные думы, давая нам надежду на скорый ужин.

У нас была припасена холодная говядина, но горчицу мы, как выяснилось, забыли. Никогда в жизни, ни прежде, ни потом, я не испытывал такой тоски по горчице, как в ту минуту. Вообще говоря, я не люблю горчицу и почти никогда ее не употребляю, но тут я отдал бы за нее все сокровища мира.

Джером К. Джером

Блюдом, которым мы решили побаловать себя в тот тихий июльский вечер, была уха. И что тут странного: в конце концов, рыболовы мы или кто? Ценой немалых усилий нам удалось наловить за день килограмм мелочи, которая и была приговорена к чистке. Впрочем «нам» – это слишком громко сказано, поскольку всю рыбу опять поймал на поплавочную удочку Влад, я со своим спиннингом к концу третьего дня путешествия еще так и не обрыбился! В процессе приготовления стало ясно, что у нас нет перца горошком и лаврового листа. Хуже было бы только, если бы мы стали готовить уху без соли! Ну почему, скажите на милость, когда я беру с собой перец и лавровый лист, их берут и все прочие члены экспедиции? Вот тогда все начинают доставать из укромных карманчиков своих рюкзаков баночки и пакетики и наперебой предлагать именно свои специи – как будто перец, купленный в Сормово чем-то отличается от перца, купленного в Верхних Печерах. В нашей ситуации мы решили заменить забытые ингредиенты приправой «кари» (захваченной «на всякий случай») и назвать уху «Острой».

Совершенно очевидно, что сколько на земле существует рыболовов, столько существует и рецептов приготовления ухи. И даже больше, поскольку мы с Владом уже не первый раз вносим лепту во всемирную кулинарную книгу рыболова. В прошлом году мы варили судака в бульоне из-под дикой утки и назвали уху «Охотничьей». В том же достославном походе была придумана и «Грибная» уха, название которой подскажет пытливому уму об оригинальных составляющих этого блюда. Кто-то варит уху с картошкой, кто-то с пшеном, кто-то с яйцом, кто-то с двумя... Одни добавляют в нее стопку водки, другие полстакана красного вина, третьи за неимением спиртных напитков ничего из спиртных напитков не добавляют. «Двойная», «Тройная», «Волжско-Донская», «Особая», стерляжья и окуневая, налимья и уклеечная, черепашья и акулья – рецептов не счесть! Наша уха без перца и лаврового листа была, уверяю, ничем не хуже вышеперечисленных. По причине свежего воздуха и, как следствие, отменного аппетита, мы в два счета умяли целый котелок «Острой».

-         Что вы будете пить? – спросил я, обращаясь к своему другу.

Джером К. Джером
 

Выбор напитков, которыми мы могли себя побаловать, оказался невелик. Был спирт и был чай. Мы посчитали время для принятия спирта слишком поздним, а потому остановились на чае. В приготовлении чая тоже есть множество хитростей, но мы воспользовались только одной – положили в котелок побольше заварки. Закончив третий день путешествия процедурой чаепития, мы забрались в палатку и попытались заснуть…