Большая страна с маленькой рыбой

Был я как-то в Праге. Посидели мы там в кафе с Якубом Вагнером. Если кто-то не в курсе, это едва ли не самый известный во всем мире ловец крупных рыб. Незадолго до того Якуб, под впечатлением от рассказов о трофейной рыбалке в нашей стране, побывал в России. И вернулся разочарованным. Сильно задела меня его фраза: «Чехия – страна маленькая, рыба – большая, Россия – страна большая, рыба – маленькая». Был порыв ему возразить. Но весомых аргументов у меня не нашлось…

Щука на 10 кг. Поймана в пригороде Праги.

История с проявленной пленкой
Когда я учился в старших классах школы, одной из немногих лазеек, через которые до нас доходила информация о жизни за границей, была телепередача «Международная Панорама». Запал в душу сюжет про одну из рек Западной Европы. Если не ошибаюсь, то был Рейн. Если не вдаваться в детали, то вышло примерно так: зачерпнули из реки водички – и проявили в ней фотопленку.

Насколько оно соответствовало реалиям, теперь сказать сложно, но соответствующий настрой определенно создавало. Мы как-то и не сомневались, что на Западе все реки отравлены и загублены. При этом – не сильно обращали внимание на то, что на Оке практически любая пойманная рыба в конце 70-х разила жуткой «химической» вонью. «Это – так, мелочи», - тешили мы себя самоуговорами: «В окской-то воде пленку точно не проявишь».

Времени с тех пор прошло ой как много! И очень многое поменялось. И у нас, и у них. Немцы вот очистили свой Рейн – прежде всего благодаря ужесточению экологических нормативов и контролю за их соблюдением. В нашей же стране в начале 90-х просто-напросто, как мы хорошо помним, встала промышленность. Но нет ведь худа без добра – рыба на Оке, как и многих других реках, стала пахнуть рыбой, а не черт знает чем. Правда относительное очищение наших вод по времени совпало с разнузданным ростом браконьерства, но об это мы еще поговорим.

Для начала заметим, что положительный сдвиг в плане экологии, обозначившийся четверть века назад, не стоит переоценивать. Я вот несколько раз бывал в такой экзотической для многих стране, как Иран. И вот, что выяснилось. На мировом (в первую очередь – европейском) рынке иранская черная икра стоит сильно дороже, чем российская. Более того, «минздравы» ряда стран вообще не рекомендуют своим гражданам потреблять более 100 г российской икры в год. Почему так? Все потому же. Экология. Иранские реки (Горган и др.), если сравнивать их с Волгой, кристально чисты. И хотя икра это «субпродукт», где тяжелых металлов и всякой вредоносной органики накапливается в разы больше, чем просто в мышечных тканях рыбы, у иранских осетровых там просто нечему особо накопиться. А вот у волжских – еще как!
Справедливости ради заметим, что пример с икрой имел актуальность в основном порядка десяти и более лет назад, когда икру получали от «вольного» осетра, который непосредственно плавал в Волге. Сейчас она поступает из рыбоводческих хозяйств, где рыба выращивается и содержится в более «стерильных» условиях. Но главная суть изложенного – в том, что рыбу, живущую в реках густонаселенного региона, если и можно считать съедобной, то с большими оговорками. Щепетильные в части своего здоровья европейцы вообще едят речную рыбу крайне редко. Точнее, прудовых рыб – карпа или форель – да, а вот судака или леща, пойманного в Сене или По, как правило, нет.

Экология это не только то, что мы думаем
Я несколько раз летал на рыбалку в США. Ловил, например, на Миссисипи. Много всего для себя открыл интересного и полезного.
Представьте ситуацию. Большая река – ну, как у нас Волга или Кама. И на ней – каскад ГЭС. У американцев был, наверное, свой «план ГОЭЛРО», много плотин они понастроили. Но плотина на реке резко меняет ее гидрологию, сильно влияет на жизнь речных (или связанных с рекой) животных и растений… Если называть вещи своими именами, то возведение подобных сооружений наносит вред экологии. Так что удар по экологии это не только, как мы с вами привыкли думать, слив в реку некой «химии», но и строительство на ней плотины. У нас по этому поводу – сплошь говорильня и причитания. «Ах, как было бы хорошо, если бы плотин на Волге не было!» По большому счету, это все глупо. Плотины есть – надо с их присутствием смириться. Есть они и в иных странах. И там тоже создают экологические проблемы. А есть ли разница? Есть! В Штатах в системе налогов и сборов, которыми облагаются ГЭС, отдельным пунктом прописана статья «на зарыбление». Да-да, электростанция перечисляет часть своих доходов не просто абстрактно куда-то там в бюджет штата или бюджет федеральный, а целевым образом на компенсацию того вреда, что наносит окружающей среде. У нас вы про что-то подобное слышали? Я – нет. Как итог мы имеем сравнение «рыбности» наших и американских рек явно не в нашу пользу. Особенно это касается осетровых. Грустно, но чтобы поймать осетра – не «парникового» в платном пруду, а дикого – вернее будет обратиться за визой в американское посольство.

Электростанция на Миссисипи. В ее расходах есть статья "На зарыбление".

С рыбой на Миссисипи все отлично.

Но давайте чуть ближе к родным пенатам. Живу-то я в Москве и чаще всего, что очень логично, ловлю рыбу на Москве-реке, причем именно в городе, а не ниже или выше. И минимум в половине всех случаев – в самом центре города, примерно в окрестностях Кремля. Про загрязнение воды много говорить не буду. Просто замечу, что частенько поверхность воды бывает «укутана» такой жирной радужной пленкой нефтепродуктов, что не перестаешь удивляться, как это еще в такой воде может жить хоть какая-то рыба? И никаких признаков того, что эта картина побуждала к действиям природоохранные органы. К слову, в Париже, Праге, Амстердаме и Сент Поле я ничего подобного не видел.

Типичный вид поверхности Москвы-реки в городе.

Отмечу другое. На Москве-реке – оживленный такой трафик прогулочных судов. Вроде бы ничего предосудительного – ну, катают они себе туристов, и что? А вот что. Наиболее крупные из таких «посудин», прежде всего - из «флотилии Radisson», проходя по фарватеру, буквально поворачивают реку вспять (да-да, течение меняется на противоположное!), и обрушивают на прибрежную зону этакое мини-цунами. Там, где набережная низкая, волна даже иногда прохожих окатывает. Но их-то это скорее веселит, чем создает серьезные проблемы. А вот что касается рыбы…

Судно флотилии Radisson. Плавучий ужас для нерестящейся рыбы.

Суда флотилии Radisson курсируют, как можно видеть из надписи на причале, круглый год. Зимой они и лед ломают. Но зима-то нам не сильно интересна. А вот весна… Нерест. Жесткий запрет на большинство видов рыбалки. Говорят, что в центре города в апреле-мае «лютует» инспектор по имени Роман. Решительно штрафует спиннингистов. Вроде как те мешают рыбе нормально отнереститься… Но в то же самое время по реке проходят «титаники», раз за разом устраивая шторм на нерестилищах. Москворецкой рыбе-то просто некуда деться, она в ловушке: бетонные стенки по бокам и плотины снизу и сверху.
Что делать? Вариантов два. Первый – запретить всякое судоходство в нерестовый период. Но едва ли до этого дойдет. От столь лакомого, доходного кусочка едва ли откажутся. Второй вариант – американский. Пусть тот, кто создает эко-проблемы, сам же целевым образом способствует их решению. Другими словами, нужен «налог на зарыбление», вменяемый владельцам речных судов, который не перечислялся бы абстрактно в бюджет (где, как вы понимаете, у него большие шансы «раствориться» или быть попросту разворованным), а на выращивание рыбы и зарыбление ею Москвы-реки.

Давайте быть европейцами
Я как-то ловил рыбу в Австрии. Проезжаем мимо закрытого для рыбалки участка реки. Спрашиваю у гида: «Херман, если вдруг мы выйдем на берег со снастями, как скоро на это отреагируют?» «Минут через десять приедет полиция», - ответил он, не задумываясь. Просто потому, что первый же человек, проезжая или проходя мимо, позвонит в «органы». У нас это называется мерзковатым словом «стукачество», в Европе же в почете «гражданская позиция». «Стукачество» - это понятие из криминальной, зэковской морали, засевшее, увы, в массовом сознании наших граждан еще с того времени, когда нам пытались привить «Моральный кодекс строителя коммунизма».

Не знаю, делается ли это с централизованной подачи, или так оно сложилось стихийно, но нам то и дело «втирают», что Европа это гомосексуальные браки, неофашисты, толпы мигрантов и прочие «прелести» такого рода, то есть по факту делается все, чтобы сформировать у нашего брата негативное восприятие заграницы. Поверьте, мне – такого рода проблемы есть, но они проявляются в гораздо меньшей мере, чем может показаться после просмотра новостных программ федеральных каналов нашего ТВ. Для абсолютного же большинства европейцев линию их поведения определяет та самая «гражданская позиция» и «моральный кодекс», только не строителя коммунизма, а основанный на общечеловеческих ценностях. Потому и полиция, если что, приезжает через считанные минуты.
Зло подлежит наказанию. Поэтому я некоторых пор я, когда вижу перед глазами картину разнузданного браконьерства, тут же звоню в полицию. Сказать, что приезжают всегда, я не могу, но – приезжают.
Пару лет назад немалый резонанс вызвала история, имевшая место на Москве-реке в Капотне. Наберите в Гугле «брак санитар Валера» - первой высветится ссылка на нужное видео. Выловить тогда брака не удалось, но если до того он, как говорят, промышлял на реке каждую вторую ночь, то после – перестал. Ибо перед ним явным образом замаячила ст. 256 УК РФ.

Полиция - при исполнении. В мешках - браконьерские сети и рыба. Капотня, февраль 2015 г.

Здесь у вас может возникнуть сомнение – а нужно ли это «ментам»? «Они ведь и есть первейшие браконьеры»… Поверьте мне, это в целом далеко не так. Большая часть сотрудников полиции работает в «органах» не потому, что где-то надо работать, а по призванию. Те хотя бы, что приезжали на вызов по «браку Валере», сделали все, что от них зависело, и искренне сожалели, что тот успел улизнуть.

Годы «быдлизации» не прошли бесследно
Вспоминаю другой случай. Несколько лет назад был я на рыбалке в Беларуси, под Брестом. Ловили мы на лесной речке. И вдруг наткнулись на сетку – небольшую, метров так 20. Я в первый момент не сильно удивился, чего не скажешь о моих местных компаньонах. «У нас с этим очень строго», - прокомментировал один из них. Что строго, стало понятно через минуту. Обозначился хозяин сетки и стал буквально со слезами на глазах умолять не сдавать его милиции. Как оказалось, санкции даже за такую «полуигрушечную» сетку в РБ очень жесткие.

Население нашей страны и более сотни лет назад не отличалось идеальным законопослушанием. А потом последовал октябрьский переворот, все вокруг стало «моим, колхозным», то есть ничьим. Нашим дедам привили стиль жизни «не ждать милости от природы, а брать все, что сможешь». Ну, как минимум того, что живет в воде, это касалось почти буквально. Если и были какие-то нормы и правила, то они мало кем соблюдались и почти не контролировались. Советская система вместо анонсированного сословия «строителей коммунизма» взрастила сословие «потомственного быдла». А быдлу – все равно, что будет после него. Все равно даже, что будет завтра. Быдло живет текущим днем. Лишь бы хапнуть сегодня.
С приходом 90-х, развалом СССР и ослаблением власти у быдла вообще отказали тормоза. Электроудочки, километровые сети… Все это стало реалиями нашей жизни. И продолжается до сих пор.
Все это может показаться безысходным и необратимым, так ведь? Однако я не спроста начал с эпизода с рыбалки под Брестом. Мы с белорусами фактически единый народ – с общим недавним прошлым и схожим менталитетом. Если у них в стране браки чувствуют себя изгоями, значит, реально переломить ситуацию и у нас. И если это не удается сделать снизу – увещеваниями и личными примерами, то сверху, как в РБ, драконовскими законами и их исполнением, должно уж точно получиться. Но здесь уже вопрос не к «общественности», а к власти.

Откровения егерей
Я около 300 дней в году ловлю рыбу. Дней двадцать из них – на Нижней Волге. Первый раз я появился в тех местах в 1996 году. И вот уже два десятилетия наблюдаю неуклонное превращение «рая для рыболова» - ну, может, и не в ад, а просто в ничто.
О причинах можно рассуждать много. Обозначим лишь основные из них.
Я бываю на разных базах и общаюсь с персоналом, в первую очередь с егерями. Они особо не делают секретов из того, что им известно. Так, на некоторых базах егерей, можно сказать, принуждают заниматься с клиентами багрильным троллингом. О том, как это выглядит, я лишний раз разъяснять не буду. Замечу только, что это деяние четко подпадает под действие все той же ст. 256 УК РФ, ибо являет собой целенаправленное варварское истребление крупной ценной рыбы – толстолобика, сома, жереха… Самое прискорбное, что инициатива на такого рода деяния исходит не от самих егерей, а от руководства баз. «Желание клиента – закон»… Даже если оно категорически незаконно. Если же егерь отказывается, то ему просто указывают на дверь. Что в депрессивном регионе с высоченным уровнем безработицы очень жесткая угроза.
От тех же егерей не раз приходилось слышать, как построена работа местной рыбинспекции. Браки и инспектора все друг друга прекрасно знают. Чтобы было приемлемо и волкам, и овцам, существует график выписывания штрафов. Одни, получая, в общем-то, очень скромное жалование, скромно так, по минимуму, изображают свою профессиональную деятельность, другие фактически платят «налог», который дает им возможность у всех на виду заниматься противозаконной деятельностью. Тут тебе и ставные сети, сети плавом. Мерзко это все видеть. А видишь всякий раз, приезжая на Нижнюю Волгу.
Тут приходит в голову одна аналогия. Одно время к обслуживанию матчей чемпионата России по футболу привлекали иностранных арбитров – потому, что судьи отечественные утратили доверие. Идея может показаться бредовой – привлечь иностранных рыбинспекторов, но не торопитесь с выводами. Десяток «рейнджеров» способны навести порядок на Нижней Волге. Они не берут взяток и очень пунктуальны в части исполнения своих должностных обязанностей. Понятно, что работать за 15 тыс. руб. в месяц никто из этих людей в Россию не поедет. Но это тот случай, когда, кровь из носа, нужно найти деньги. Иначе через десяток лет Волгу ждет полная катастрофа.

"Брак", которого я поймал с электроудочкой на подмосковной речке.

Хорошенькие два. И стоят наших всех…
Выше я упомянул багрильный троллинг. Но большинство тех, кто таскает за лодкой воблеры, правил тем самым не нарушают, так ведь? Все так. Однако ж…
Я неплохо знал Оскара Соболева. Очень запомнилась его короткая фраза, произнесенная в последний год жизни: «Что же я наделал!» Оскар Яковлевич имел в виду вот что. Он несколько сезонов был про-стаффером на базе «Успех», проводил там мастер-классы, сеял, применительно к рыбалке, разумное, доброе, вечное… В какой-то момент Соболев увлекся троллингом. Ну и стал приобщать к этому виду рыбалки посетителей базы. Параллельно снял несколько фильмов. Интернет в то время был мало кому доступен, зато вот кассеты и диски с видео многократно переписывались и таким образом доходили до массового рыболова. И пошла лавина. За несколько лет количество троллингистов выросло в десятки раз. На волжского хищника, можно сказать, обрушилось оружие массового уничтожения. Судака, сома, щуку стали убивать в каких-то неимоверных количествах. Оскара Яковлевич это понял. Но злой джин уже был выпущен из бутылки…
Троллинг запрещен во многих странах. В других – он резко ограничен по акваториям и снастям. В советское время он («дорожка под мотором») и у нас был под запретом. Но потом случилось что-то не поддающееся рациональному объяснению. Троллинг разрешили. Но уже спустя несколько лет стало ясно, что троллинг это едва ли не самое высшее зло для средних и больших по площади акваторий. И в некоторых субъектах федерации – отыграли назад. Троллинг запретили, и инспекция начала «принимать» тех, кто продолжал его практиковать. Благо, троллингистов видно за километр.

Астраханский губернатор Александр Жилкин (в центре). Пытался бороться с троллингом и подводной охотой. Но один в поле - не воин.

Но радость была недолгой. Наш рыболов уже был основательно подсажен на наркоту в виде таскания за катером всяких там Маннсов. Плюс для рыболовных баз троллингист это, можно сказать, VIP-клиент. Пролоббировали, опротестовали. И запрет опять сняли.
Ужас. Я не езжу давно на свою родную Оку. В 70-е-80-е ее то и дело травили химией. Но рыбы было много. В 90-е – река вся была в сетях. Но рыбы было много. Сейчас реку убивают (точнее, уже почти убили) троллингисты. Делать на подмосковной Оке со спиннингом, можно сказать, нечего. Разве что с ультралайтом…
Но троллинг – это беда больших акваторий. А что там со средне-малыми? А то, что еще страшнее. Подводная охота.
Вспоминается история примерно 10-летней давности. Члены редакции одного из наших рыболовных журналов отправились с дружественным визитом в Испанию – к своим коллегам из тамошнего издания, прихватив с собою несколько своих журналов. Испанский редактор листает наш журнал… И вдруг – едва ли не роняет его из рук! «Неужели за это у вас не сажают в тюрьму?!», - журнал открыт на развороте, где гордый за себя человек в гидрокостюме позирует на фоне нескольких убитых им сомов…
Наш редактор готов был сквозь землю провалиться. Он слышал, что во многих странах подводная охота в реках и озерах находится под запретом, но не предполагал, что все так серьезно, и что нарушителя ждет самое суровое наказание.
После этого ни одной статьи про подводную охоту в журнале не было. Что, впрочем, уже мало на что повлияло. Ибо основным инфо-ресурсом вместо печатных изданий уже становился интернет. А в сети пропаганда подводной охоты – посредством форумов и видео – резко пошла в гору. Можно даже назвать имя «злого гения», который более других приложил к этому руку. Александр Кочубей. Можете через Гугл найти ссылки на видео. Но предупреждаю: при ранимой психике такие вещи лучше не смотреть. Сплошь – рыбьи трупы…
«Ластоногие» в первую очередь вышибают маточное поголовье рыб на малых реках. Затем – дело доходит до рыб среднего размера… Как итог, многие реки, например, Черноземья «зачищены» ими от рыбы от ладошки и выше практически полностью. То есть по губительному эффекту подводная охота несравненно страшнее сетей и, пожалуй, даже электроудочек. По крайней мере, за электроудочку сажают по 256-й, а ныряльщики с ружьями делают свое дело легально и не ведают норм и границ.
Увещевать их на форумах или соцсетях – бесполезно. В ответ идет только поток разнузданного хамства. Что делать? А то же, что и с троллингом. Запрещать – на федеральном уровне подводную охоту в пресной воде. Причем квалифицировать ее именно как «злостное браконьерство». Если этого не сделать, что через некоторое время Якуб Вагнер после рыбалки на наших водоемах определит уже Россию как «страну без рыбы». И он, увы, будет недалек от истины.